Аст Ахэ

Гортхауэр улыбнулся - искренне и как-то волшебно-светло, так, что даже эльда затих, увидев эту странную - разве может самый коварный и жестокий майа Арды так светло улыбаться? - улыбку.
-Рад видеть тебя, Тхэсс, - Первый Ученик кивнул воину, тонкие губы всё ещё приветственно улыбались.
-Так-так, - в голосе Гортхауэра слышалась усмешка, но без тени ехидства или злой насмешки, - Светлый прекрасный эльда у нас – в Ангамандо, - говорил он на квенья, чтобы эльф понял его.
Менельхэн вздрогнул и поднял полыхающие гневом и ненавистью лазурно-голубые глаза.
-Ничтожество, вражья тряпка! Моргот использует тебя, глупец, одумайся – и вернись к свету!
Улыбка исчезла с лица тёмного майа. Стальные чёрные глаза сверкнули словно лезвие занесённого над жертвой меча, губы дрогнули – но плотно сжались. Он резко рванулся к эльфу и схватил того за подбородок – тонкие пальцы впились в кожу эльда молниеносным движением. Менельхэн резко рванулся, но отступать было некуда - он больно ударился о спинку кровати, сбив дыхание, рана в груди взорвалась болью, от которой всё тело свело судорогой. Отрхэннер заметил это и коснулся свободной ладонью лба эльда. Боль схватила майа за горло, но он подавил её и, закусив губы, выдавил кривую усмешку, отпустив, наконец, подбородок эльда. Тот уже получил за свои слова сполна.
Тяжело дыша, эльда прижался к спинке своего ложе, смотря потемневшими от испытанной боли и муки глазами на своего врага. Боль ушла – внезапно, от одного спасительного прикосновения холодной руки. Он видел глаза майа – тёмные и непроницаемые, полные его боли – совсем рядом. В душе шевельнулась благодарность, но разум тут же напомнил о том, кто перед ним.
-Я не отрекался от Света, - Гортхауэр мотнул головой, отбрасывая упавшие на лицо волосы, не отводя пристального взгляда с молчавшего эльда. – Я лишь избрал путь Тьмы. Ты никогда не задумывался, почему ночью на небе мерцают звёзды, если ночь – стезя Владыки Тьмы? Он мог бы одним жестом руки стереть звезды с небосвода, - с усмешкой - тихим, зачаровывающим голосом говорил тёмный майа.
«Чего только не придумаешь для эльдар. Уже и сказки научился сочинять – прямо как Учитель».
Менельхэн опустил голову, наваждение сплетало вокруг него завесу. Он не успел подумать, кто стоит перед ним, как его приняла в свои объятия исцеляющая Тьма. Он провалился в сон, полный мерцающих звёзд в иссиня-чёрном небе…
-Он проснётся в лучшем случае, завтра на рассвете, - сказал уставшим голосом Гортхауэр, неспешным, задумчивым шагом пересекая комнату. Он открыл шкаф с зельями и протянул склянку с тёмной жидкостью Элхэ.
-Смажь его рану, она у него никогда не заживёт, если будет так сопротивляться, - велел он и бернулся к Тхэссу.
-Пусть спит пока, - задумчиво сказал майа. Меж бровей залегла ещё более глубокая складка. Гортхауэр машинально отбросил волосы, упавшие вновь на лицо и погрузился в раздумия.
-Ахэрэ убрать, - сказал он, наконец, чётко и резко – привык уже отдавать приказы оркам. –Я поймал у него мысль, что он собрался повторить подвиг Феанаро, - он усмехнулся. –Это нам ни к чему, хотя храбрецы нужны. Оставьте здесь рыцарей, но опытных, - с этими словами он бросил взгляд на дверь, в которую заглядывал молодняк. Юноши покраснели и тихо исчезли. – Троих будет достаточно. Принесите из библиотеки книги на квения – не должно, чтобы гости Ангамандо, - это слово он подчеркнул, сказав его на чужом языке, - скучали и совершали самоубийства. Этот – нолдо, сразу видно по манерам и агрессивному поведению, - Гортхауэр невольно хмыкнул и вернулся к своей лекции. – А значит, прыгать из окошка и сбегать будет до тех пор, пока не смирится. Он будет нам полезен… Да и не убивать же его, в самом деле? – глаза майа смеялись, но губы лишь дрогнули в улыбке. – Пока – это все. Тхэсс… - Гортхауэр подошёл к воину и положил ему руку на плечо, улыбнувшись уголком губ. – Проследи за тем, чтобы всё это было исполнено в лучшем виде.
Махнув полой плаща, Первый Ученик стремительно скрылся высокой чёрной тенью.